Эмоционализм - это жанр, концентрирующий внимание зрителя на чувствах и эмоциях героя, а не тому, что происходит вокруг него, хотя и от реализма и даже сатиры он не отказывается. Собственно, это такой реверанс в сторону сентиментализма, когда эмоциональной литературы о несчастных бедняжках с неразделенной любовью к какому-нибудь графу или пастуху было много, а кинематографа пока ещё не изобрели. Эмоционализм, равно как и сентиментализм, направлен в первую очередь на женскую аудиторию: так уж исторически сложилось, что в нашем патриархальном обществе мужчинам негоже трогательно сидеть с платочком у экрана и периодически протирать им глаза, переживая за судьбу героев (это я утрированно, конечно, но суть ясна). Только если сентиментализм обращался к салонным барышням XVIII века, то «эмоциональные» фильмы чаще всего рассчитаны на тётушек-домохозяек, реже – на молодую публику. Почему? Да всё просто: мечтательность у таких женщин исчезла ещё не полностью, а у некоторых она даже обострилась ещё больше, в связи с несчастно устроенной жизнью, заняться ей, как правило, нечем, а помечтать о великой и единственной очень хочется – ну вот она и отдушина. Сейчас такую роль выполняют любовные романы серии «Арлекин» и ужасающие сериалы типа «Чёрных воронов» и тому подобному…
В связи с этим неудивительно, что первый «эмоциональный» фильм был снят по викторианской мелодраматической пьесе зрелищного театра, «Водопад жизни» (фильм Дэвида Гриффита, 1920 год). Однако же период расцвета эмоционализма пришелся на пятидесятые годы, когда Сирк начал выпускать свои техниколорные мелодрамы, но это совсем другая история…
Критик Рональд Берген пишет: «Женское кино» возникло среди «мужских» фильмов о войне и вестернов, выпущенных в Голливуде в 30-40 годы. Его режиссеры считали, что отношения, любовь и супружество с акцентом на переживания сильных героинь женщинам будут интереснее, чем мужчинам. Универсальная формула позволяла экранным страдалицам, павшими жертвами обстоятельств или оказавшимся в безвыходном положении, преодолеть все трудности и разрешить проблемы с необычайной стойкостью.
В качестве героинь нередко выступали несчастные матери, брошенные или презираемые собственными детьми либо разлученные с ними по общественным или финансовым причинам. <…> Поскольку эти ленты были сняты в период действия абсурдного кодекса Хейса, устанавливавшего моральные и этические рамки кинопроизводства в 1930-60х годах, сексуальное влечение и проступки, незаконнорожденные дети, супружеские измены, изнасилования появлялись в них лишь в форме туманных намеков. Тем не менее лучшие картины осуждали ханжескую мораль среднего класса».
И один из них - «Стелла Даллас». Америка, 1937 год, режиссер Кинг Видор. История.
Вообще сюжет довольно прост и поначалу кажется маловразумительным: жила-была простоватая, но милая и открытая девушка Стелла; грубовата слегка, не по-христиански сие, ну да ладно, жить можно. И влюбляется она как-то раз в респектабельного богатого пижона Стивена, мучавшегося от кризиса отношений со своей дамой. Стелла этим пользуется, охмуряет его, и он в порыве чувств даже женится на ней, но их личная жизнь в браке складывается как-то излишне паршиво…
Это первая половина фильма – весьма скучная, унылая, а количество событий на квадратный метр превышает всё рамки, из-за чего в какой-то момент теряешь суть повествования и либо выключаешь свой телеящик, либо ждёшь, когда ж этот бред наконец закончится и можно будет пойти лудить водку со своими друзьями и смотреть новую серию какого-нибудь очередного британского сериала.
Но, как и в случае с «Иваном Грозным», вторая часть несравненно лучше и драматичней первой.
Во второй половине фильма раскрывается тот конфликт, который, видимо, должен был стоять изначально, просто почему-то унылые родительские отношения размазали столовой ложкой на первые пятьдесят минут, тогда как главное совсем не это; конфликт этот стоит между самой Стеллой и её дочерью Лолли. Лолли повторяет путь своей матери: тусуется в общества богатых бакланов, невероятно стесняется своей матери, невыгодно смотрящейся на её фоне, и боится признаться друзьям, что женщина, которую они осмеяли, на самом деле её мама. Да к тому же муж встречает давнюю любовь и уходит к ней… В итоге Стелла идёт на жертву, отдаёт свою дочь на воспитание к женщине своего бывшего мужа и уходит; всё заканчивается сценой, где Стелла в толпе зевак наблюдает за свадьбой своей дочери, которая даже и не догадывается о присутствии матери, загадочно улыбается и уходит в никуда, радуясь счастливой судьбе своей дочки…
Скажите, фигня сюжет? Ну, в каком-то смысле да, фигня, поспорить сложно. Другой вопрос, что всё, как обычно, не так просто, как кажется на первый взгляд.
Вообще основных конфликтов тут можно выделить аж три-четыре; попытаемся их все и рассмотреть, чтобы в итоге придти к единому знаменателю.
Первое - это конфликт мужчины и женщины.
Конечно, куда же нам без конфликта в любовных отношениях! Причем довольно типового для того времени!
Вообще именно в конце тридцатых-начале сороковых обретает свою популярность такой сюжет, как «взбалмошная героиня с ярко-выраженным мужским началом vs мягкая добрая няша с гармоничным женским». Таких историй можно вспомнить много: «Иезавель» Уильяма Уайлера, «Унесенные ветром»… и это не единичные примеры, просто наиболее яркие и характерные. «Стелла Даллас» также входит в их число: с одной стороны – своенравная, гордая, активная Стелла, пытающаяся строить своего мужа, с другой – мягкая добрая очаровашка Хелен, хорошая мать (в отличии от Стелы) и покорная женщина. Думаю, не стоит уточнять, кого в итоге предпочитает главный герой – что, с одной стороны, вполне естественно, ибо ну кому нужны стервоидные бабы, с другой – всё же как-то не совсем приятно, когда роль женщины опять сводят к утомившему преклонению перед патриархальным строем и прочим «киндер, кюхе, кирхе». Стоит женщине стать хоть немного более самостоятельной, чем то ей предписывает общество, как тут же её поведение начинает обличаться в кино. Да, Стелла в итоге сама виновата, но не только потому, что она такой персонаж, и того требует сюжет, а в том числе и по идеологическим соображениям, что крайне неприятно.
Второе – это классовый конфликт в не совсем стандартной для того времени форме.
Классовый конфликт был не совсем свойственен тому времени. Ну подумайте сами: Великая Депрессия, и так у всех всё плохо, а ещё и показывать и обострять внутреннюю борьбу между представителями различных социумов? Нет-нет-нет, не в коем случае, надо этого по возможности избегать и снимать либо роскошные эскапистские, либо просто нуаровые фильмы не о том – не затрагивающими эту скользкую тематику. Впрочем, это не значит, что таких фильмов не было – были, но в основном представлены добрыми комедиями, где богатые бездельники встречаются с трудностями простых людей, но тем не менее всё у всех кончается хорошо.
Мелодрама же является чуть более активной в использовании данной проблематики, но тоже – ну что такое классовый конфликт в ранней мелодраме? То же самое, что классовый конфликт в сентиментализме: нужен лишь для того, чтобы было из чего строить трагедию. А так – что нищие бедняжки прекрасны духом и глаголят на возвышенном языке аристократов, что аристократы близки природе и от благородных нищих бедняжек отличаются лишь наличием денег. Да любое болливудское кино посмотрите – всё то же самое, не изменилось ни черта.
«Стелла Даллас» же приятно отличается от перечня этих фильмов: здесь классовый конфликт действительно классовый. Да, Стелла родом из простой открытой семьи, не зашорена, но в то же время, за что её и стесняется дочь, вульгарна, безвкусна, при всех своих переживаниях тонкой душевной организацией там и не пахло никогда – а уж поначалу её вызывающее и, честно говоря, убогонькое поведение и вовсе раздражают довольно сильно. И как бы она не пыталась вырваться из той среды, в которой она выросла, тем не менее никуда ей от неё не деться, и она демонстрирует пороки своего рабочего окружения с невероятной успешностью.
Но так ли уж плоха Стелла и так ли уж безвинно пострадала Лолли? Нет. Лолли – это примерно то же самое, что Стелла поначалу, но только с аристократическим душком, то есть более снобистская, более зашорена, более закомплексована – но только если Стелла с осознанием своей ответственности перед дочерью выросла из этого и стала более-менее благородной женщиной, то что будет с Лолли в дальнейшем, неизвестно. И поэтому финал совсем, совсем не так однозначен и счастлив, как кажется при первом просмотре…
То есть здесь это даже не противостояние – сопоставление разных социальных классов по свойствам своим куда ближе к реализму Золя, нежели к сентиментализму: он более ярко выражен и предполагает того, что все люди разные, даже при всей схожести своих проблем, и что не бывает однозначно одной виноватой стороны в конфликте – всегда виноваты оба…
От этого мы переходим к третьей и основной проблеме – отношения отцов и детей… в смысле матерей и детей.
Первое, что трогает Стивена во вновь увиденной им Хелен, это чистота и множество её детей: если они со Стеллой к тому моменту разжились лишь одной-единственной дочерью, то Хелен же прибывает в город с пятью мальчиками, чистыми, аккуратными и во всем слушающимися свою добрую хорошую маму. Поразительный диссонанс со сценой, показанной до этого: Стелла качает ребёнка, общается со своим любовником, которые тушит сигары прямо в тарелочку дочери, а после она закатывает скандал решившему поставить её на место мужу.
Плохая ли при этом мать из Стеллы? Нет. Но со временем: поначалу она, может быть, и весьма плоха, но вовсе не из-за того, что она плохой человек, а лишь по незнанию того, зачем она вообще родила. Это знание приходит к ней позже, как только дочь вырастает. Тогда уже и пошли жертвы с её стороны, уступчивость и так далее.
И вот она, пропаганда «американской мечты» и семейного образа жизни в целом: вёл себя неправедно по отношению к своему семейству – изволь быть наказанным. Смела жить для себя, не кладя себя при этом на алтарь ответственности перед американским идеалом семьи – изволь быть наказанным. И лучший для тебя, нехорошей такой, выход – это уйти в тень, дабы позволить доченьке нормально устроить жизнь и добиться высокого положения и богатства.
В этом и есть проблема идеи «американской мечты», неосознанно толкаемой в отдельных фильмах до сих пор (хотя уже и значительно реже): для того, чтобы добиться от женщины жертв для условного семейного благополучия, надо раздавить её тягу к свободе и самодостаточности… Это Дуглас Сирк в своих работах не будет осуждать не раз и не два, но пока, в конце 30-х, оно обстоит всё именно таким образом.
«Стелла Даллас» не то чтобы является ярким представителям своего течения (хотя какое-то место в списке «1000 лучших фильмов» она занимает), но посмотреть на то, какой была мелодрама в 30-е годы, весьма любопытно. Да и забавно поначалу, чего уж там… но скорее просто любопытно, да и девушкам очень нравится.
@темы: Голливудское кино, Черно-белое кино, Драмы, 1934, Мелодрамы, 30-е